Конфликт между китаем и тибетом. В чем заключается конфликт между Тибетом и Китаем? Из автобиографии Его Святейшества Далай-ламы
Это территориальный конфликт, который уходит корнями в далёкое средневековье эпохи феодальной раздробленности. Установить исторический статус Тибета очень сложно, потому что до второй половины XIX века о существовании такого государства Европа не знала. А в 1867 году в Тибет проник индийский путешественник Найн Сингх Рават , который впоследствии исследовал Тибет по заданию британской колониальной разведки. Согласно его донесению, в Лхасе, столице Тибета, он видел, как китайца, проникшего в Тибет, казнили публично. Вплоть до XX века нахождение иностранцев в Тибете было запрещено. Тибетцы считали, что пока об их стране не знают за её пределами, они будут в относительной безопасности. Согласно тибетским источникам, Далай-ламы были политическими правителями Тибета, начиная с 5-го Далай-ламы, а нынешний - 14-й. По некоторым другим источникам, у Панчен-лам также были свои основания считаться правителями Тибета.
Нынешний конфликт начался с того, что Национально-освободительная армия Китая по приказу Мао вошла в Тибет осенью 1950 года и заняла его очень быстро, примерно за неделю. В Тибете были развёрнуто большое китайское военное присутствие, и кормить всю эту армию была обязана тибетская сторона. В результате чего в Тибете начался голод, а он породил народные волнения. В середине 1958 года началось местное вооружённое сопротивление китайскому присутствию. В 1959 году началось общенациональное восстание, которое было подавлено очень жестоко.
Из книги Далай-ламы XIV «Моя страна и мой народ» (М., 2000. - с. 226):
Их (тибетцев) не только расстреливали, но избивали до смерти, распинали, сжигали заживо, топили, заживо разрезали на куски, морили голодом, удушали, вешали, варили в кипятке, закапывали заживо, вырезали кишки и обезглавливали.
Эти убийства производились публично. Односельчан, друзей и соседей жертвы принуждали смотреть на это. Мужчин и женщин медленно убивали, в то время как их собственные семьи должны были наблюдать за этим, а маленьких детей даже заставляли расстреливать родителей.
Монахов убивали особыми способами. Они запрягали их в плуги, скакали на них как на лошадях, избивая кнутом, и использовали другие способы, слишком жестокие, чтобы писать о них здесь. И в то время, когда их так медленно убивали, они дразнили их религией, предлагая совершить чудеса, чтобы спасти себя от боли и смерти.
Специальная комиссия Лиги Наций, проведя собственное расследование в 1960 году, охарактеризовала произошедшее как геноцид тибетских буддистов. В результате национального восстания и последовавших репрессий, погибло 1 млн. 250 тыс. тибетцев (около четверти всего населения).
Сегодня тибетцы внутри Тибета составляют национальное меньшинство, его территория густо населена китайцами. Тибетцы живут в условиях репрессивной политики и жестокого ущемления своих прав со стороны властей КНР. С 2011 года с целью привлечь внимание мирового сообщества к тибетскому вопросу в Тибете было совершено более 160 актов самосожжения. В докладах правозащитных организаций в ООН в 2017 году по нарушению Прав Человека Тибет занял второе место после Северной Кореи.
Далай-лама сам является рабовладельцем, выразителем помещиков, имеющих неограниченные прав перед своими рабами. Под правлением далай-лама, подавляющее большинство тибетцев находилось в крайней нищете. В такой стране рабовладельческого строя как Тибет повсеместно существовали такие жёсткие телесные наказания, как наш великодушный, добрый, мудрый, мирный, скромный далай-лама описал в своей книге. Но в его книге сыграли в роль злодеев уже не его аристократы, помещики, а коммунисты, которые пришли воссоединить к центральному правительству этот горное плато, принадлежавшее к ряду китайских династий в течение 800 лет. Кто отрубили руки, головы Тибетцев? Кто врал? Кто совершил преступления перед человечеством? Не хочу ответить на этот вопрос. Единственное что я знаю Тибет никогда не был утопией. Кое-кто искажает исторический фактор ради собственной политической пользы, как это делает всякий потерявший власть правитель. Если вы действительно любите Тибет, интересуетесь этим тайным регионом, почитайте более серьёзные исторические книги. Чем разнообразные у вас источники информации, чем ближе к истине.
Тэги: Тибет, Китай, проблема, сепаратизм
Последнее обновление 01.05.2009.
Одно из двух самых заметных проявлений сепаратизма в Китае (вместе с проблемой уйгурского сепаратизма) в Синьцзяне), тибетский сепаратизм проявляется в острой форме чаще и по возрасту старше. Корни проблемы Тибета и конфликта Китая с этим регионом уходят в седую древность, поскольку на Тибет с давних пор претендуют различные китайские администраторы, а местная теократия отстаивает свои права. Решение проблемы Тибета представляется делом сложным, учитывая, какой размах иногда приобретает тибетский сепаратизм. О беспорядках 2008 года см. ниже .
Китай основывает свои права на Тибет периодическим контролем за его территорией со стороны китайских лидеров разного времени, например, контролем императоров династии Цинь и Минь, а тибетцы отрицают, что этот контроль дает основания претендовать на право управлять Тибетом, и полагают, что к 1949 году последний имел все признаки независимого государства, причем довольно давно, а наблюдатели считают, что китайская позиция, абстрагируясь от собственно вопроса, выглядит куда более эшелонированной. C 1917-1918 годов по случаю смуты в Китае Тибет был де факто независим, далай-ламы контролировали примерно территорию нынешнего автономного округа.
В 1949 году, в ходе восстановления контроля центрального правительства над территорией страны, НОАК вступила в тибетские предгорья, и, как и администраторы КПК в тот период, вела себя образцово, за все щедро платила, ни у кого ничего не отбирала и никого никак не донимала, все старые лидеры остались в силе и получили подарки, денежные гранты и новые привилегии, приход армии сопровождался культурно-массовыми мероприятиями для местных жителей. В начале 1950 китайские войска стали появляться на берегу Янцзы, к востоку от ключевой крепости Чамдо, сторожившей пределы владений тибетских владык на тот момент. 7 января генерал Лю Бочен анонсировал скорое освобождение Тибета, в сентябре-октябре китайцы двинулись вперед; в наступлении было задействовано 7 дивизий, а именно 5 из 2-й армии и 2 из 1-й армии, т.е. в общей сложности 35 тыс. человек. Тибетская армия в составе 8500 солдат при 50 пушках, 250 минометах и 100 пулеметах оказала незначительное сопротивление. 18 октября пала Чамдо, и входившие в состав гарнизоны кхамы вместо боев с китайцами принялись грабить округу. Тибетское правительство после падения Чамдо переехало на юг, к границе, а потом вернулось, ради заключения 17-пунктового соглашения: все привилегии остаются, все традиции уважаются, военная и административная власть переходит к руководству КНР, для чего учреждается штаб в Лхасе, но прежняя экономическая и политическая системы остаются в силе; тибетская армия интегрируется в китайскую. Тибету был присвоен статус национальной автономии под общим руководством КПК . В сентябре 1954 года Далай-лама и Панчен-лама ездили в Пекин на первое заседание китайского Национального народного конгресса.
В середине 50-х в населенных тибетцами зонах вне собственно Тибета, в так называемом "этнографическом Тибете" (за рубежом Тибетского автономного района живет около половины всех этнических тибетцев КНР) начались экономические преобразования в духе программы КПК. Собственно территория ТАР была исключена из программы перераспределения земли, и в 1957 году Мао Цзэдун посулил тибетцам начать аграрную реформу только через шесть лет, а если к тому времени условия не созреют, то еще отложить ее, но в восточном Кхаме при попытках провести реформу дошло до восстания. В самом Тибете сперва сопротивление выражалось в праздновании Нового года, дня рождения Далай-ламы и т.п. Китайское правительство в середине 50-х завело обыкновение проводить мобилизацию тибетцев на строительство шоссейных дорог, где очень велика была смертность. Начались волнения, не уняло их даже заявление, что никого не будут заставлять работать, будут демократические преобразования и выведут армию. Ситуация, однако, продолжала ухудшаться. В 1957 последовала первая вспышка антикитайских волнений. В 1958 году состоялось большое восстание в районе Амдо.
10 марта 1959 прошла огромная, невиданная прежде демонстрация за независимость Тибета, и последующие мероприятия повлекли около 100 тыс. беженцев. Сами тибетцы утверждают, что Далай-Ламу в тот день позвал "на театральное шоу" в лагерь китайской армии командир гарнизона, оговаривалось, что без стражи и оружия, да еще и непременно тайно, а тибетцы отказались его пустить. К тому времени в столице обитало почти вдвое больше народу, чем обычно, по причине жестоких военных действий в сельской местности, и настроение у граждан было самое антикитайское. После длительных колебаний в свете начавшегося постреливания по соседнему болоту китайской артиллерии 17 марта Далай-лама решил покинуть Тибет. В ходе кризиса он несколько раз запрашивал оракула, и тот давал ответ, что надо остаться, а после минометного обстрела сменил мнение. Далай-лама с небольшой группой родственников и в сопровождении примерно 80 кхамов бежал в Индию, в чем очень помогла начавшаяся песчаная буря. 30 марта Далай-Лама пересек границу Индии. Мне довелось встречать утверждение, что вроде бы Мао Цзэдун велел не мешать ламе покинуть Тибет, надеясь так расколоть ряды традиционных лидеров Тибета.
Только в ходе умиротворения бунтующей Лхасы в ходе 5-дневных боев и обстрела из артиллерии дворца ламы было убито около 12 тыс. человек, а в общей сложности 65 тыс. На нынешних сайтах сторонников независимости Тибета сообщается, что погибло 87 тыс. чел., каковая цифра происходит из армейского архива, захваченного в 1966 году во время нападения на военный конвой. ООН в 1959 году проголосовала 45 к 9 (26 воздержалось) за осуждение действий Китая; 20 декабря 1961 56 “за”, 11 “против” при 29 воздержавшихся ГА ООН приняла еще одну резолюцию, с требованиями уважать права и свободы тибетцев, в том числе и право на самоопределение (резолюция 1723) .
В свете всего этого в рост пошло повстанческое движение, известное как "Чуши Гангдруг". Движение началось в качестве собрания пассионарных личностей под видом религиозных приношений в Лхасе. Запущенный движением лозунг “все поедатели тсампа должны объединиться” (тсампа это местное традиционное блюдо ) мало помалу обретал сторонников. К какой тактике прибегнуть, решалось после совершения обрядов и путем жеребьевки. С согласия Далай-Ламы, где на собрании в Чактса дри-Гутанг приняли решение о создании "добровольческих сил обороны Чуши Гангдруг" (сам термин значит "земля четырех рек и шести хребтов") 16 июня 1958. Это событие стало едва ли не первым в истории, поставившим по одну сторону баррикад все три крупных субэтноса тибетцев - кхамов, амдо и кхампа. В целом в повстанческих силах соблюдался следующий баланс: 70% кхам, 25% амдо, 5% из центрального Тибета. Силы движения были поделены на группы по 50-100 человек и направлены в разные углы Тибета с задачей нападать на НОАК. Основным препятствием на пути превращения "ЧГ" в реальную угрозу КНР было отсутствие достойного количества оружия, которое участники закупали на свои личные сбережения и пытались изымать со складов тибетской правительственной армии. Некоторый объем средств выручили сами тибетцы из диаспоры, организовавшие отель в Покхаре, ковровые фабрики, корзинное производство, мастерские народных промыслов, автобусное сообщение Покхара-Катманду и сервис такси по столице Непала. Кое-что обеспечили индийцы, особенно после Китайско-индийской войны 1962 года. Принял участие в судьбе повстанцев Гоминьдан, обосновавшийся на Тайване. Помощь тибетским повстанцам также взялось оказывать ЦРУ, ставшее основным поставщиком и спонсором движения. В августе 1958 последовал первый груз от американцев, они осуществляли доставку грузов на б-17, которые пилотировали эмигранты из Польши и Чехословакии; б-17 легко было купить на международном рынке, и это, как и задействование пилотов-эмигрантов, позволяло отрицать вмешательство США. За это же свойство было решено сделать основным стрелковым оружием инсургентов винтовки "энфилд". Интересная подробность: был при помощи фирмы "Келлогс" разработан, запущен в серийное производство и доставлен повстанцам походный рацион с их любимой "тсампа", к которой добавили витамины и присадки. Повстанческие силы обучались сперва в лагере на Тихом океане; на восточном побережье привыкшие к высоте тибетцы чувствовали себя плохо и в марте 1958 основную массу обучаемых перевели в подготовленный для них лагерь Хейл в Скалистых горах, на бывшую базу 10-й горной дивизии во Вторую мировую войну. Обучение велось только на английском, и лишь 1 из преподавателей сумел в конце концов освоить тибетский. Студентов обучали азбуке Морзе, добиваясь от них 12-20 слов в минуту, чтению и рисованию карт, тактике разведки и организации разведки, пользованию портативным мимеографом, был одно время и курс истории коммунизма с описанием применяемой техники, но от него отказались, поскольку в аудитории началось вольнодумство. Всего прошло обучение около 3000 чел. , которых по завершении обучения сбрасывали с самолетов на территорию Тибета.
Первое нападение совершилось в августе 1958 в местности под названием Ньямо, и в первые месяцы дела пошли так, что к югу от Брахмапутры вскоре не осталось китайских гарнизонов, кроме укрепившегося в Цеханге. Инсургенты, однако, не имели никакой связи друг с другом, очень слабую базу снабжения, и минусом являлось обыкновение новых кадров, уходя "в поле", тащить с собой всю семью. В 1959 году военные вытеснили “ЧГ” из Кхам, так что повстанцы действовали только в регионе к югу от Лхасы. Прибывшие после обучения в США эмиссары пытались наладить повстанческое движение по инструкциям ЦРУ, создавая малые мобильные группы без конкретной привязки к базе, которые действовали бы вдоль всего хайвэя, однако тибетцы обычно не в состоянии были отречься от семей, стад и всего остального, отчего все повстанческие лагеря быстро становились видны властям и подвергались расправе, как это было сперва в Пембаре, а потом и в остальных локациях.
В таких неблагоприятных условиях основной базой операций стала местность под названием Мустанг\Мустан, участок непальской территории, вклинивающийся на территорию Китая, и плюсом и минусом которого являлась труднодоступность: туда можно было из Тибета добраться только пешком через опасные тропы, а с непальской стороны за 13 дней на муле, что, соответственно, создавало удобства в плане инфильтрации, но и большие проблемы в плане логистики. Мустанг был тогда де факто независимым королевством. На территории Мустанга с индийского и американского ведома и помощи был основан лагерь для подготовки и координирования повстанцев. Теоретически предполагалось постепенно, в обстановке полной секретности, по несколько сот человек зараз, внедрять повстанцев в Тибет через Мустанг, чтобы те основывали на китайской территории базы, и делать так постепенно и с соблюдением полной тайны, но желающих оказалось намного больше, чем рассчитывали организаторы программы: лагерь рассчитывали на 300 человек, а явилось всемеро больше, и постоянно оставалось примерно порядка 6000 человек.
Отсюда тибетцы стали совершать набеги через границу; рабочим сезоном у них было время с августа по апрель, когда Брахмапутру можно форсировать вброд. Группы были организованы, в ущерб традиции, не по территориальному или родовому принципу, привычному тибетцам, а на рандомной основе. Действуя группами по 40-50 человек, в основном повстанцы совершали набеги на гарнизоны по долине, а иногда добирались до хайвэя, в 1966 году разорив большой конвой, погибла вся штабная группа местной военной группировки и был захвачен большой массив документации. Совершались и пропагандистские акции, а однажды был приглашен британский оператор, чтобы заснять одно из нападений, но фильм появился так нескоро, что никакого влияния на дела тибетские не оказал. Однако вскоре в долине разместили дивизию НОАК, а движение перевели на северный хайвэй. В целом повстанческое движение к тому времени находилось не в лучшей форме, отчасти и по причине преклонного возраста основной массы кадров – им всем было уже за 40, и повстанцы несли немалые потери за счет погибших от перенапряжения, истощения и т.д. Конфликт в маломасштабной форме продлился до конца 60-х, когда американцы окончательно прекратили поддержку. Непал потом несколько лет пробовал удалить инсургентов из Мустанга, но преуспел только к 1974 году. Кое-кто из обитателей лагеря сумел с боями уйти через китайскую территорию в Индию, несмотря на мощный заслон. Некоторое количество кадров было принято в ряды индийской армии, и стало основой для нынешних СФФ.
С начала 70-х знамя борьбы за независимый Тибет окончательно перешло к Далай-Ламе, который с согласия индийских властей перебрался северо-западную Индию, в городок Дхарамсала. По прибытии в Индию Далай-Лама объявил о создании демократического правительства с представительством от каждой провинции, и с участием женщин. Каждые 5 лет проводятся выборы в парламент, квартирующий в Дхарамсале, 46 членов выбираются 130 тысячами тибетцев по всему миру.
В самом Тибете главным был сделан Панчен-лама, который старался политическими методами добиться изменений в положении тибетцев, которое становилось очень незавидным в свете разворачивающейся "культурной революции". В 1962 панчен-лама представил китайцам доклад длиной 70 тыс. слов, в котором описывал плачевное положение Тибета, упоминал 10 тыс. убитых в каждой провинции Тибета в ходе завоевания, и после доклада 14 из 15 последующих лет провел в тюрьме. В ходе "культурной революции" было разрушено 98% монастырей (т.е. 6000 объектов в одном Тибете), и много чего было учинено, вошедшего в опубликованный в 1976 году список перегибов партии. В 1979 году как реверсия предыдущих дел был открыт для верующих храм Йокханг в Лхасе, а с 1980 обозначилась уже стратегически разумная политика в отношении Тибета, в мае этого года приехал в автономный район во главе рабочего комитета ЦК Хю Яобан, тогда генсек КПК, который по возвращении предложил экономические реформы с местным уклоном, замещение административных должностей местными кадрами, реальную культурную автономию. Всего пунктов было шесть и сопровождались они покаянием в ошибках, допущенных в период правления Мао Цзэдуна. Ввели теперь и такие штуки, как обязательный дубляж всех надписей по-тибетски, администраторов наставляли употреблять только тибетский при общении с местным населением, и сам баланс местных и неместных в администрации сместился в пользу первых, самых заядлых консерваторов перевели в другие регионы, сделаны улучшения в образовательной сфере, разрешены поездки к родственникам за рубеж. Сайт сторонников независимого Тибета говорит, что после смещения Яобана китайские партийцы в Тибете на радостях устроили попойку с фейерверками, восклицая, что не стало главного защитника тибетских сепаратистов, и предполагают, что на итоговую судьбу Яобана оказали влияние беспорядки 1987 года в Тибете.
Политическая активность тибетцев возросла к концу 80-х, и крупные беспорядки совпали с беспрецедентным случаем – приглашением Далай-ламе выступить перед комитетом по права человека конгресса США, из чего китайские власти сделали совершенно определенные выводы. 27 сентября 1987 года монахи из монастыря Дрепунг (чуть западнее Лхасы), организовали мероприятие в поддержку инициатив Далай-ламы и идей независимости Тибета, сперва ходили по круговому маршруту вокруг центрального святилища Лхасы и тибетского рынка, т.е. буквально в двух кварталах от Поталы и здания народного правительства ТАР, а после нескольких сделанных беспрепятственно кругов отправились в центр города, где и были разогнаны. 1 октября от 30 до 40 монахов вышли на демонстрацию с теми же пожеланиями плюс требованием освободить арестованных, участников акции арестовали и стали бить, собрались сочувствующие, и мероприятие быстро вылилось в массовые беспорядки, пострадали лавки и машины, в процессе разгона от 6 до 20 покойников. После этого довольно долго удавалось удерживать недовольство в рамках маленьких и быстро рассасывавшихся демонстраций, в основном задумывавшихся как способ обретения паблисити. Обычно протесты сводились к вопросу независимости Тибета, но сообщается также о большой демонстрации 19 мая 1989 года, с выражением солидарности с "про-демократическим движением", активисты которого тогда квартировали на Тяньаньмынь. Всего в 1987-89 годах зафиксирован 21 случай массовых беспорядков. В самый разгар кризиса умер призывавший к умеренности панчен-лама, самый авторитетный сторонник стратегии мира с КНР, и китайским властям не оставалось другого выхода, как в марте 1989 объявить военное положение, которое действовало по 1 мая 1990.
С 1984 года начались системные попытки экономического развития района, причем, в разрез с предлагавшейся Яобаном стратегией, решено было сделать ставку на мероприятия, требовавшие привлечение большого количества кадров и специалистов из других регионов; было одобрено 42 крупных проекта, хотя и звучали оценки, что их реализация повлечет миграцию в регион не-тибетцев, и потому обострит межэтнические противоречия. С начала 90-х регион пытались усиленно развивать экономически, и утверждается, что именно хан и выиграли от экономического развития (4-5% стабильного прироста во всех отраслях в 1990-х), поскольку в противовес консервативным тибетцам были шахтерами, администраторами и т.д. По непроверенным данным, цвели коррупция и местничество, администратор в Амдо как-то раз будто бы продал 200 должностей, в т.ч. пост главы антикоррупционного агентства.
В 1991-94 постоянно случались мелкие инциденты на экономической, по сути своей, почве, тибетцы всегда использовали их для возможности протестовать против оккупации Тибета. В июне 1993 прибыла миссия Евросоюза, состоялись волнения, магазины ханов в даунтауне закиданы камнями, волнения длились четыре дня. Начиная с 1994, когда состоялся “третий форум по работе с Тибетом” и объявлена амбициозная программа экономического развития, началось закручивание гаек, даны указания изобличать и отстранять от дел лиц, замеченных в сочувствии национализму, даны конкретные указания, и начался следующий раунд противостояния, когда китайцы указом от 20.3. потребовали не выставлять публично фотографий Далай-ламы иначе как в храмах, ограничить количество монахов, запретить языковые школы. К тому времени было в Тибете 1643 монастыря, т.е. больше, чем населенных пунктов, но пеняли, что "теперь для поступления в монастырь нужно не столько знать каноны и священные тексты, сколько речи Цзян Цзэминя и позицию КПК по разным вопросам". Закручивание гаек особого эффекта не оказывало: в сентябре 1995 и предшествующих месяцах в связи с приближающимися празднованиями 30-летия создания Тибетского автономного района, состоялись молчаливая манифестация (с кляпами во рту), голодовка, два бомбовых нападения. В Лхасе время от времени устраиваются взрывы, вроде, например, произведенного в 1996 году у стелы, поставленной в честь строителей шоссейной дороги из "основной" КНР в Лхасу. ХРВ рапортовала, что в 1998-2002 новая кампания взрывов, числом штук восемь-десять, в результате самого серьезного, в октябре 2001, погиб гаишник. Во втрой половине 90-х большой скандал вызвал вопрос с назначением нового Панчен-ламы; специальная поисковая комиссия Далай-ламы определила такового по знакам в священных озерах и прочим традиционным методам, а руководство КНР настояло на надобности прибегнуть к обычным для сложных случаев жеребьевочным процедурам при помощи "золотой урны", и, в конце концов, объявило "своего" кандидата в панчен-ламы настоящим, и пренебрегло традиционным обрядом подтверждения полномочий панчен-ламы Далай-ламой, что вызвало бурю гнева и даже массовые протесты, так что потом была проведена "кампания политического довоспитания колеблющихся и неустойчивых". Относительно судьбы признанного Далай-ламой мальчика имеются расхождения - по версии КНР, для его же безопасности и приватности правительство обеспечило его и его семью новыми документами и переселило на новое место жительства, а по версии сторонников независимости Тибета и разного рода правозащитников, он стал самым юный политзаключенным планеты.
Несколько раз возникал вопрос о переговорах относительно статуса Тибета между Далай-ламой и руководителями КНР. Интересно, что до 1978 года Далай-лама начинал свои ежегодные речи на 10 марта с вопросов независимости и свободы Тибета, а после вопрос независимости опускал, а вел речь только о "счастье тибетского народа". В 1979, по сообщениям сепаратистов, КНР впервые за 20 лет выразила интерес к дискуссиям, Дэн Сяопин приглашал старшего брата Далай-ламы обсудить вопрос урегулирования тибетской проблемы, пообещав, что все, кроме независимости, подлежит дискуссии, и Дэн Сяопин приглашал далай-ламу вернуться. С 1982 начались визиты тибетских кадров в КНР для предварительных дискуссий, но заготовленный для Тайваня вариант к Тибету китайцы применить отказались как не имеющий никаких оснований, а тибетцы полагали, что, напротив, автономия Тибета должна быть классом выше тайваньской, поскольку они ханьцам не родня. Сепаратисты утверждают, что несколько раз выдвигали предложения о смягчении режима пересечения границы для тибетцев, посылке учителей, расширении культурных контактов тибетских общин, но безрезультатно. В 1987 году Далай-лама выдвинул "5-пунктовый план урегулирования", но там сплошь и только общие слова и благие пожелания, и очень мало конкретики. В 1988 Китай согласился на возвращение Далай-ламы, если тот откажется от идеи о независимости, в июне Далай-лама выдвинул Страсбургское предложение, в речи перед европарламентом в Страсбурге: полный контроль Китая над внешней политикой и обороной и полная независимость Тибета во всех внутренних делах. . Далай-ламу приглашали на похороны и последующие ритуалы по случаю смерти панчен-ламы, подразумевая, что это будет сопровождаться дискуссиями по вопросу об автономии, но по здравом размышлении тибетцы потребовали Далай-ламе права посетить как минимум один регион Тибета и обеспечения личной встречи с Сяопином, и дело не пошло, а потом начался политический кризис в Тибете и в целом в КНР, и сторонники переговоров, вместе с прочими реформистами-сторонниками Чжао Цзыяна, были удалены из высших кругов КНР и КПК. В 1994 и 1998 годах снова проводились предварительные переговоры, ни к чему не приведшие. Еще один раунд дискуссий состоялся в 2001-2003 годах, дошло до двух визитов команды соратников Далай-ламы в Пекин и автономный регион, но снова результатов никаких не было.
Знакомые журналисты и просто друзья часто спрашивают меня: почему официальный Пекин так болезненно, точнее сказать, так возмущенно прореагировал на то, что президент Буш не где-нибудь, а в Вашингтоне, демонстративно наградил далай-ламу как выдающегося правозащитника современности?
Далай-ламу, который, мол, почти полвека находится в изгнании как противник китайской оккупации Тибета, как борец против его китаизации и подавления в этом священном для буддистов краю религиозных свобод?
Заповедник Средневековья
Мне посчастливилось первым из моих соотечественников еще в 1955 году побывать в Тибете, беседовать с далай-ламой, когда тот еще был верховным правителем загадочной Шамбалы. Но меня порой поражает направленность вопросов, свидетельствующих, что в сознании некоторых россиян доминируют стереотипы западной пропаганды.
Как очевидец, своими глазами видевший Тибет в 1955 и 1990 годах, постараюсь ответить по порядку. Прежде всего говорить, что китайские коммунисты "оккупировали Тибет", абсурдно. Тибет вошел в состав Китая еще в Средние века. Правители Поднебесной издавна стремились сделать тибетское духовенство своей опорой. В XIII веке внук Чингисхана Хубилай дал одному из видных буддистов титул наставника императора, или далай-ламы, и поручил управлять тибетскими землями.
Такое соединение духовной и светской власти дожило до победы Мао Цзэдуна в гражданской войне с Чан Кайши. Соглашение о мирном освобождении Тибета, подписанное в 1951 году, предусматривало право тибетского народа на районную национальную автономию в рамках КНР. Вопросы обороны и внешних сношений были объявлены прерогативой Пекина, а Лхасе предоставлена полная самостоятельность в местных делах.
В соглашении говорилось, что центральные власти не будут изменять сложившуюся в Тибете политическую систему, функции и полномочия далай-ламы, с уважением отнесутся к религиозным верованиям, обычаям тибетцев.
Четыре года спустя я по приглашению премьера Чжоу Эньлая проехал в Лхасу по только что проложенной туда автомобильной дороге, чтобы ознакомиться с тем, как выполняются эти обязательства. 14 сентября 1955 года я имел продолжительную беседу с далай-ламой и хочу дословно процитировать некоторые его высказывания.
Хотел бы воспользоваться вашим приездом, - сказал мне тогда далай-лама четырнадцатый, - чтобы передать несколько слов зарубежной общественности, буддистам в других странах. Мы, тибетцы, не только веруем в учение Будды, но и любим нашу родину, где уважается и охраняется свобода религии. Связи тибетского и китайского народов имеют более чем тысячелетнюю давность. С тех пор как было подписано соглашение о мирном освобождении Тибета, наш народ оставил путь, который вел к мраку, и пошел по пути к свету...
В 1955 году Тибет предстал моим глазам как нетронутый заповедник Средневековья. Кроме пашен и пастбищ монастыри владели также земледельцами и скотоводами.
Перенестись во времена Марко Поло было интересно. Но больше, чем экзотика, поражала средневековая жестокость. Кроме религиозного фанатизма феодально-теократический режим держался и на страхе, на поистине бесчеловечных методах подавления. Я был потрясен, увидев, как трех беглых рабов сковали за шею одним ярмом, вырубленным из цельного деревянного ствола.
Китайцы начали с тактики "добрыми делами обретать друзей". Направляя на места врачей, ветеринаров и агрономов, они действовали только с ведома и согласия монастырей. Растущие симпатии местных жителей, видимо, и побудили реакционные круги Тибета в 1959 году решиться на мятеж. Причем я убежден, что далай-лама был отнюдь не инициатором, а жертвой этих трагических событий. Вооруженные выступления в Лхасе и других местах были подавлены. Далай-ламе и тысячам его сторонников пришлось бежать в Индию.
Шамбала покончила с рабством
Мятеж круто изменил жизнь тех, кто бежал, и тех, кто остался. Период гибкости и разумных компромиссов оказался, увы, перечеркнут. Соглашение 1951 года было односторонне нарушено. А это вызвало со стороны Пекина ответную волну форсированных реформ.
Они были хоть жесткими, но справедливыми. В заоблачной Шамбале было наконец покончено с рабством. Земледельцев и скотоводов освободили от крепостной зависимости, а также от всех налогов в государственную казну. Им безвозмездно передали пашни и скот, изъятые у монастырей, участвовавших в мятеже. У остальных владельцев они были выкуплены.
Ликвидация феодальных отношений вызвала заметный рост производительных сил. Став хозяевами полей и пастбищ, тибетцы стали ежегодно собирать около 700 тысяч тонн зерна, поголовье скота приблизилось к 25 миллионам. (В пятидесятые годы аналогичные показатели были втрое ниже.)
За последние полвека центральное правительство оказало былому заповеднику Средневековья безвозмездную экономическую помощь на 6 миллиардов долларов. В результате средняя продолжительность жизни тибетцев увеличилась с 36 до 67 лет. Если во время моего первого приезда население края составляло около миллиона человек, то нынче оно приблизилось к трем миллионам. Ведь на тибетцев, как и на другие нацменьшинства, не распространяется существующее в КНР жесткое правило: "одна семья - один ребенок".
Китайцев в автономном районе менее 90 тысяч (то есть 3 процента). Примерно половина из них сосредоточена в Лхасе. Это строители, врачи, учителя, работающие по контрактам. Жить в условиях высокогорного климата больше двух лет отваживаются немногие.
Итак, население Тибета утроилось, тогда как количество монастырей сократилось в два, а число лам в три раза. Для края, традиционная культура которого неразрывно связана с религией, такая перемена не могла быть безболезненной. Но ламаизм доказал свою жизнестойкость. Даже лишившись своих владений, монастыри существуют как бы на самофинансировании - печатают священные книги, производят предметы религиозного культа, а главное, получают добровольные приношения от своих бывших крепостных, за которых монахи возносят молитвы.
Там, где полвека назад было 150 тысяч лам, теперь насчитывается 150 тысяч учащихся. В некогда поголовно неграмотном краю 86 процентов детей ходят в школу, причем учатся на родном языке. Для подготовки преподавательских кадров в краю созданы четыре вуза, в том числе Тибетский университет.
Мы, - сказал мне его ректор Цеван Цзигме, - стремимся воспитать людей, способных сохранить традиционную национальную культуру. Единственной формой ее проявления веками была религия. Очагами учености были монастыри, интеллигенцию составляли ламы. Но культура при этом была не общим достоянием, а уделом меньшинства. Именно это мы и хотим изменить, сохраняя все, что составляет нашу самобытность.
Но вернемся к далай-ламе, чьи сепаратистские заявления в изгнании не могли понравиться Пекину. Впрочем, в последнее время верховный иерарх буддистов дает понять, что его цель - не независимость, а автономия Тибета, который, мол, должен стать "самоуправляемой административной единицей, находящейся в ассоциации с Китайской Народной Республикой".
Слово "ассоциация" вызывает в Пекине настороженность. Но возможность компромисса, по-моему, существует. Его основой может послужить все то же соглашение 1951 года. Ведь сохранять в ведении Пекина внешнюю политику и оборону - значит признавать Тибет составной частью Китая. Народ не захочет возврата к феодальному рабству. Но конкретные функции местных властей могут быть иными, чем в других провинциях страны.
Словом, мне, как человеку, который своими глазами видел в 1955 году средневековую жестокость феодально-теократического строя, а в 1990 году освобожденных от рабства скотоводов и земледельцев, мне, вновь увидевшему Тибет, когда средняя продолжительность жизни там увеличилась вдвое, численность населения утроилась, а экономический потенциал вырос в пять раз, кажутся абсурдными измышления, будто этот заоблачный край "вымирает" или "китаизируется", а далай-лама якобы заслуживает награды как выдающийся правозащитник современности.
Краткая историко-географическая справка
Тибет – горная страна в Центральной Азии. Возникла как независимое государство со столицей Лхаса в начале VII в. К VIII в. Тибетская империя простиралась от Ланьчжоу в центре Китая до Кашгара в Средней Азии и севера Индии. Некоторое время эта монархия была серьезным конкурентом китайской династии Тан. В этот период на Тибете сформировалась специфическая религиозная культура, основанная на сочетании особой формы буддизма – тхеравада, тантрического буддизма и древнего шаманизма. Вместе они дали ламаизм (тибето-монгольский буддизм), на базе которого на рубеже XIV – XV вв. была основана буддийская секта – гэлутба (желтошапочники). Глава секты с XVI в. стал носить титул Далай-ламы (в переводе – "высшее море мудрости"). В 1 642 г. гэлутба утвердилась в качестве господствующей в Тибете, а Далай-лама стал духовным и светским главой страны. С конца XVIII в. Тибет входил в состав Китая (с 1965 г. – автономный район Китая), но к концу XIX в. стал практически независимым. В 1 904 г. Тибет был захвачен Англией, передавшей в 1 906 г. управление страной представителям Китая, тем самым формально признав над ней суверенитет Пекина. Это возмутило тибетцев, и после падения в 1912г. Цинской династии они изгнали из страны китайских чиновников и сохраняли независимость до 1950 г.
В октябре 1950 года председатель Китайской Народной Республики Мао приказал своей армии начать поход на Тибет. Части НОАК вошли туда через труднодоступный район Чамбо и приступили к его "умиротворению". Верховный духовный лидер Тибета Далай-лама, соблюдая буддийские традиции, ответил на китайское вторжение пассивным неповиновением. Так же поступили и населявшие пустыню племена хамда и амдо. Но не прошло и нескольких лет, как "гнет китайской оккупации", как позже утверждали западные СМИ, спровоцировал племена на восстание. Причем к 1957 году вошедшая в Тибет группировка НОАК, имевшая ранее значительное численное превосходство, уже столкнулась, правда, с плохо вооруженной, но 80-тысячной конной армией . В действительности же причиной "народного выступления" стало недовольство местных феодалов потерей влияния на простое население. Симпатии тибетцев к китайской тактике "добрыми делами обретать друзей" и появление в "заповеднике Средневековья", как охарактеризовал район советский журналист Овчинников, побывавший там в 1955 и 1990 годах, врачей, ветеринаров, агрономов наносили ощутимый удар по феодально-теократическому режиму религиозных фанатиков .
Развернувшаяся повстанческая борьба с коммунистическим Китаем не могла остаться без внимания США. Тем более что Тибет занимал уникальное стратегическое положение: он являлся как бы перекрестком между Советским Союзом, Индией и Китаем. Кроме того, в этих труднодоступных и пустынных районах зарождались почти все азиатские реки.
В 1957 году администрацией американского президента Эйзенхауэра было принято решение оказать помощь Тибетскому движению сопротивления. Выполнение задачи по подготовке партизан и обеспечению повстанческих отрядов оружием и другими предметами снабжения было возложено на ЦРУ. Ему предстояло решить очень сложную проблему. Дело в том, что правительство Индии, опасаясь вызвать недовольство своего северного соседа – Советского Союза, не разрешило США использовать свою территорию как базу антикоммунистических повстанцев. Единственно возможной альтернативой являлась скрытная доставка помощи воздушным путем на большую дальность. Причем с учетом высокогорных особенностей Тибета, не без основания называемого "крышей мира", где низины располагаются на высотах порядка 4267 м. Однако ЦРУ к этому времени не располагало ни летчиками необходимой классности, ни требуемой авиационной техникой. Все это удалось найти чуть позже на Окинаве. Костяк специальной авиационной группы составили молодые офицеры, служившие во 2-м отряде 1045-й группы наблюдения, оценки и подготовки специальных операций. Возглавил "тибетскую группу" майор Адерхольт ("Хейни"), имевший непревзойденную репутацию мастера партизанских операций во время войны в Корее. Самым же пригодным для выполнения поставленных задач самолетом оказался четырехмоторный самолет С-118, широко использовавшийся принадлежавшей ЦРУ авиакомпанией "Сиввил Эйр Транспорт" (CAT) . Остальное было делом техники.
Для полетов в Тибет на максимальную дальность самолет С-118 загружался на Окинаве оружием стран коммунистического блока и предметами снабжения (всего 4,082 т), которые уже были подготовлены к выброске с парашютом над опорными пунктами повстанцев в юго-восточных районах страны. Самолет обычно взлетал с Окинавы, делал промежуточную посадку на авиабазе ВВС США Кларк на Филиппинах, где дозаправлялся и брал на борт специалистов по дальней связи, а затем пролетал над Индокитаем и садился на заброшенном английском аэродроме в Восточном Пакистане (ныне Бангладеш). Там экипаж ВВС менялся на экипаж авиакомпании CAT, который пилотировал самолет на последнем отрезке маршрута: на север (в Тибет) и обратно.
К началу 1959 года ЦРУ удалось получить от ВВС США несколько дальних тактических транспортных самолетов С-130 "Геркулес", выпускавшихся фирмой "Локхид". По своим техническим характеристикам С-130 значительно превосходил использовавшийся С-118. Появившиеся возможности внесли некоторые коррективы в проведение дальнейших операций.
Аэродром в Восточном Пакистане был заменен на более удобную авиабазу Такли королевских ВВС Таиланда, расположенную на севере страны. На нем под контролем людей из подразделения Адерхольта прибывавшие С-130 проходили "стерилизацию" (удаление опознавательных знаков государа венной принадлежности) и замену военных экипажей на экипажи авиакомпании "Эйр Америка", которые и летали затем к конечной точке маршрута в Тибете.
Военные экипажи, перегонявшие С-130 в Такли, немедленно возвращались на базу другим самолетом. В Такли оставался персонал 2-го отряда, ЦРУ и авиакомпании "Эйр Америка". Чтобы обезопасить себя на случай возможного появления китайских истребителей-перехватчиков, экипажи выполняли все полеты только в темное время суток, в периоды "окон полнолуния".
В типовом случае за один самолето-вылет в район цели доставлялись несколько подготовленных к сбрасыванию на парашютах поддонов с укупорками оружия и предметов снабжения, а также небольшая группа тибетцев, прошедших специальную подготовку в лагерях ЦРУ. Первым лагерем, где с 1957 года начали проходить обучение повстанцы, был специальный военный лагерь ЦРУ США на острове Сайпан в Марианском архипелаге, находившийся под юрисдикцией Соединенных Штатов. Здесь воины хамда и амдо обучались чтению карт, работе на радиостанции, владению оружием, проходили парашютную подготовку. Примерно с 1959 года тибетские партизаны стали проходить военную подготовку в армейском учебном центре Кэмп-Хейл, находившемся рядом с шахтерским поселком Ледвиль в штате Колорадо. Этот центр был создан еще в годы Второй мировой войны и предназначался для подготовки горнострелковых частей. В Кэмп-Хейли тибетцы проходили интенсивную военную подготовку: изучали оружие, подрывное дело, радиосвязь, тактику партизанских действий . По некоторым данным, в 1959 – 1962 годах через Кэмп-Хейл было пропущено 170 курсантов .
По окончании боевой подготовки тибетцев незамедлительно отправляли обратно в Азию и сбрасывали с парашютом с "небесных лодок", как называли повстанцы самолеты С-130, где-нибудь на высокогорном плато Тибета.
В 1959 году в стране вспыхнуло очередное антикитайское восстание. Вооруженные столкновения начались в столице Тибета Лхасе. Поводом к ним послужила якобы попытка китайских властей захватить главу ламаистской церкви и светской власти Далай-ламу Тенцзин Чжацзо и заменить его подконтрольным Пекину Панчен-ламой . На защиту Далай-ламы выступили жители Лхасы и племена, проживавшие в окрестностях столицы. В ответ на это китайцы ввели в автономный район дополнительные армейские части . В результате было убито около 30 тысяч тибетцев. Далай-лама и его несколько тысяч единомышленников вынуждены были бежать из страны. Мятеж круто изменил жизнь тех, кто бежал, и тех, кто остался. Жесткие методы Пекина в Тибете привели в конечном счете к ликвидации в районе феодальных отношений, освобождению от крепостной зависимости земледельцев и скотоводов. Тех. кто бежал за границу, пригрели западные спецслужбы. "Выдающийся правозащитник современности" Далай-лама и его сторонники превратились в орудие психологической борьбы с коммунистическим Китаем.
В 1960 году администрация Эйзенхауэра приняла решение прекратить специальные операции по снабжению с воздуха тибетских повстанцев. Однако борьба тибетских партизан на этом не только не закончилась, но и продолжала периодически усиливаться. Значительную роль в этом сыграла помощь, оказываемая Советским Союзом. По иронии эры "холодной войны", именно СССР стал своего рода преемником США в поддержке тибетских повстанцев. Это стало следствием советско-китайского кризиса, обострившего отношения между двумя государствами на многие годы.
Одной из наиболее значимых геополитических проблем в Центральной Азии вплоть до настоящего времени остается «тибетский вопрос». Несмотря на то, что священная для буддистов древняя земля Тибета не является «горячей точкой», подобной очагам ближневосточных или афганских конфликтов, практически не существует и тибетского терроризма, в отличие от соседних мусульман – уйгур, также борющихся за независимость Восточного Туркестана, тибетский вопрос заключает в себе клубок крайне опасных противоречий политического, военного, этноконфессионального характера.
Официально тибетскому вопросу – чуть более шестидесяти лет. Отсчет времени начинается с вторжения китайской Народно-освободительной армии на территорию фактически независимого Тибета в 1950 году. С этого времени радикальные политические, экономические, культурные перемены коренным образом трансформируют сам характер общественной жизни в Тибете, практически не менявшийся на протяжении тысячелетия с лишним, заставляют эмигрировать всех активных приверженцев сохранения традиций во главе с самим Далай-ламой XIV – главой духовной иерархии Тибета, а мировому сообществу в лице стран Запада и региональных оппонентов Китая дают основания утверждать о совершенном акте оккупации суверенного государства. На самом деле, тибетского вопроса куда продолжительнее и уходит в глубину многовековых взаимоотношений двух ближайших соседей – Тибета и Китая, точнее государств, существовавших на его территории.
Истоки тибетской теократии
Кстати говоря, той политической системой, которая существовала в регионе до его захвата Народно-освободительной армией КНР, Тибет Китаю (точнее – одной из императорских династий) и обязан. Когда в Китае в XIII веке установилось господство династии Юань, представители последней обратили внимание и на ближайшего западного соседа империи – Тибет, к этому времени расколотый на отдельные владения. Конечно, династию Юань сложно назвать китайской – по этническому происхождению ее императоры восходили к монголам и представляли одну из ветвей Чингизидов, однако поскольку Китай неоднократно управлялся чужеземными династиями чжурчжэньского, монгольского, маньчжурского происхождения и годы правления этих династий из истории страны вычеркнуть невозможно, есть все основания называть династию Юань именно китайской. Так вот, император Хубилай – наиболее известный представитель династии Юань, правивший Китаем в 1294-1307 гг., назначил главу тибетской буддийской школы Сакья Пагба-ламу фактическим руководителем провинций У, Кам и Цанг, составлявших территорию Тибета. Пагба-лама, духовный наставник Хубилая, обративший императора в буддизм, тем самым стал первым теократическим правителем Тибета. Система, при которой и духовная, и светская власть в Тибете оказались сконцентрированными в руках руководителя одной из буддийских школ, просуществовала более шести столетий.
В 1578 г. монгольский хан Алтын-хан отдал предпочтение более молодой, чем Сакья, школе тибетского буддизма – Гелугпа. Глава школы Гелугпа Сонам Гьяцо и получил от хана титул Далай-ламы, тем самым открыв первую страницу многовекового правления над Тибетом Далай-лам, считающихся живыми воплощениями бодхисатвы Авалокитешвары (бодхисатва – человек, стремящийся стать буддой и отрекшийся от мира во имя спасения всех живых существ от «колеса перерождений»).
В течение нескольких веков правления в Тибете Далай-лам жизнь здесь практически законсервировалась. Социальные, экономические отношения, не говоря уже о духовной, культурной составляющей жизни тибетского общества, оставались неизменными. Привилегированной частью населения считалось духовенство, в особенности его высшая категория – «тулку», то есть «перерожденцы» буддийских бодхисатв, основателей духовных школ, известных монахов. В 1717 г. китайская династия Цин – тоже чужеземного, маньчжурского происхождения, как и Юань исповедовавшая буддизм, была вынуждена ввести в Тибет китайские войска, которые выполнили функцию по защите территории страны от рейдов монгольских ханов. С тех пор на протяжении двухсот лет в Тибете оставался китайский наместник и небольшой военный гарнизон. Периодически китайцы вмешивались для восстановления политического порядка на территории Тибета, предотвращения нападений монголов с севера или непальских гуркхов – с юга, но во внутренних делах Тибет оставался фактически полностью самостоятельным государством.
До конца XIX века Тибет, находившийся в относительной изоляции от остального мира, функционировал «сам в себе», поддерживая тесные связи лишь с Китаем и ближайшими регионами, население которых исповедовало буддизм тибетского толка – с монгольскими ханствами, гималайскими королевствами и княжествами Ладакх, Заскар, Мустанг, Бутан, Сикким и т.д. Ситуация изменилась по мере роста интереса к региону со стороны крупнейших мировых держав – Великобритании и Российской империи. Для Великобритании, к тому времени овладевшей полуостровом Индостан, Тибет рассматривался как стратегически важный форпост для дальнейшего проникновения в Китай и Среднюю Азию. Российская империя, в свою очередь, пыталась этому противостоять, используя в качестве проводников своего влияния в Тибете, в том числе, и российских подданных бурятского и ойрат-калмыцкого происхождения, исповедовавших буддизм.
В конце концов, противоборствующие стороны на нескольких конференциях по вопросам Тибета в начале ХХ века признали сюзеренитет Китайской империи Цин над Тибетским регионом и отказались от своих претензий на его территорию. Хотя, разумеется, и британские, и российские власти в действительности не потеряли интерес к Тибету, особенно в контексте постепенного ослабления Цинской империи. После того, как в 1913 году империя Цин окончательно рухнула, правивший в тот момент в Тибете Далай-лама XIII Тхуптэн Гьяцо провозгласил государственный суверенитет Тибета. Таким образом, почти сорок лет – с 1913 по 1950 гг. – Тибет существовал как независимое государство. Внешние отношения в этот период страна поддерживала с Китаем, Монголией, Непалом, Сиккимом, Бутаном и Великобританией. Таким образом, британцы, воспользовавшись Первой мировой войной и крушением Российской империи, все смогли опередить Россию, а затем и СССР, в утверждении политического влияния в Тибете.
Независимый Тибет
Весь период своего суверенного существования в первой половине ХХ века Тибет оставался столь же законсервированным государством, жизнь в котором регулировалась юридическими принципами, заложенными еще при царе Сонгцэн Гампо, правившем в 604-650 гг. н.э. Естественно, что неизменность политико-административной, правовой, социальной системы соответствующим образом сказывалась на общем уровне развития тибетской государственности. В стране отсутствовали современные коммуникации, полноценная армия, зато существовали такие пережитки средневекового прошлого как рабство, телесные наказания, жестокие способы казни преступников. Земельные угодья страны были поделены между монастырями, являвшимися наиболее крупными землевладельцами (37% земель), феодальной аристократией и правительством Далай-ламы. Целые районы Тибета в силу отсутствия развитой сети коммуникаций фактически были полностью независимы в своих делах и всевластными правителями на их территории оставались настоятели местных монастырей или феодальные князьки. В масштабах же страны абсолютная полнота власти принадлежала Далай-ламе, который назначал четырех «калонов» - членов тибетского правительства, именовавшегося Кашаг.
Впрочем, нельзя сказать, что Далай-лама XIII не стремился модернизировать отдельные сферы жизнедеятельности тибетского общества. По крайней мере, в период с 1913 по 1926 гг. был принят ряд мер в направлении укрепления армии, правоохранительной системы, образования. Эти меры предпринимались, в первую очередь, по наставлению английской резидентуры, получившей реальное влияние в Тибете после провозглашения его независимости и стремившейся усилить позиции Далай-ламы как альтернативу советскому влиянию в регионе. Была создана 5-тысячная тибетская армия нового типа, некоторые военнослужащие которой прошли боевую подготовку в Индии. Для поддержания порядка в тибетской столице Лхаса сформировали полицию во главе с приглашенным специалистом Сонамом Лэдэнла, прежде руководившем полицией Дарджилинга в Сиккиме. Кстати, до создания полиции в 1923 году, все полицейские функции в стране выполняли землевладельцы и руководство монастырей. В 1922 году открылась первая телеграфная линия «Лхаса – Гьянцэ», в 1923 г. была открыта первая светская школа в городе Гьянцэ.
Однако система финансирования модернизационных мероприятий впечатляла. С 1914 года в стране были введены новые налоги – сначала на соль, шкуры и шерсть, затем на чай, подушный налог, а также налоги на уши и нос. Последний налог был безусловным «достижением» тибетской теократии: после его введения домохозяйства должны были платить определенную сумму в серебре за каждое ухо человека или домашнего животного, причем безухие от налога освобождались. Налог на уши дополнил налог на нос, согласно которому с длинноносых людей взималась большая сумма, чем с плосконосых. Несмотря на комичность данных налогов, в действительности эти нововведения вряд ли приходились по душе тибетскому населению.
С другой стороны, модернизационные начинания Далай-ламы XIII были негативно восприняты консервативной частью высокопоставленного духовенства. Когда в 1924 г. ветер сломал ветви плакучей ивы возле монастыре Джокан, а в 1925 г. в Лхасе началась эпидемия оспы, консервативное духовенство однозначно истолковало эти события как ответ на реформы. Далай-ламе не оставалось ничего иного, как распустить полицию, сократить армию и закрыть светскую школу, вернувшись к прежней тысячелетней модели существования тибетского общества. Впрочем, сам Далай-лама был убежден в необходимости реформ, поскольку предвидел возможный крах тибетской государственности в обозримом будущем и именно с целью предотвращения его и настаивал ранее на совершенствовании армии и создании полиции. Ему принадлежат пророческие во многом слова, сказанные в 1933 году: ««Очень скоро в этой стране (с гармоничным сочетанием религии и политики) случатся предательские действия, как снаружи, так и изнутри. В это время, если мы не отважимся защищать нашу территорию, наши духовные личности, включая Победоносных Отца и Сына (Далай-лама и Панчен-лама) могут быть уничтожены без следа, собственность и власть наших Лакангов (резиденций перевоплощённых лам) и монахи могут быть отобраны. Кроме того, наша политическая система, разработанная Тремя Великими Владыками Дхармы, исчезнет без остатка. Собственность всех людей, высоких и низких, будет отобрана, а людей заставят стать рабами. Все живые существа должны будут влачить бесконечные дни страданий и будут пронизаны страхом. Такое время грядёт».
Период последних семнадцати лет существования суверенного Тибета – с 1933 по 1950 гг. – характеризовался такими событиями, как смерть Далай-ламы XIII в 1933 году, создание режима временных регентов, которые должны были управлять до поиска и совершеннолетия нового Далай-ламы, и периодические войны с китайскими генералами на восточных границах Тибета. Поскольку новый Далай-лама XIV Тэнзин Гьяцо, родившийся в 1935 году, «обнаруженный» в 1937 году как перевоплощение предыдущего Далай-ламы и в 1940 году официально возведенный в ранг духовного лидера, был еще ребенком, Тибет терзали непрекращающиеся политические противоречия между аристократами, претендовавшими на ведущие позиции при дворе Далай-ламы. В 1947 г. ситуация накалилась до предела – регент Нгаван Сунрабон получил посылку с гранатой, происходили вооруженные стычки между людьми регента и сторонниками его оппонента Джампел Ешэ.
Тем временем, в гражданской войне между Гоминьданом и коммунистами, долгое время раздиравшей территорию Китая, одержала верх Коммунистическая партия Китая. Позиция КПК в отношении Тибета оставалась непреклонной – Тибет является неотъемлемой исторической частью Китая и рано или поздно будет воссоединен с китайским государством. Примечательно, что данная позиция нашла своих сторонников и в Тибете. В частности, на Китай ориентировался Панчен-лама IX – второе по влиянию после Далай-ламы лицо в духовной иерархии тибетского буддизма и давний соперник Далай-ламы. Еще в 1923 г., в результате противоречий с Далай-ламой, Панчен-лама уехал в Китай, где гоминьдановское правительство назначило его «уполномоченным по западным границам». Сменивший его после смерти Панчен-лама X, которому в 1949 году было 10 лет, официально приветствовал провозглашение Китайской Народной Республики (разумеется, такой выбор сделало его окружение).
Присоединение к Китаю
7 октября 1950 г. 40-тысячные части Народно-освободительной армии Китая (НОАК) вошли на территорию Тибета со стороны провинций Цинхай и Синьцзян. Естественно, что тибетская армия, состоявшая всего из 8500 военнослужащих, плохо вооруженная и необученная, оказать полноценное сопротивление не могла. Тем более, что далеко не все тибетцы были настроены на боевые действия, многие напротив видели в китайской экспансии решение внутренних проблем страны. На сторону НОАК перешло более трех тысяч тибетских солдат и монахов, а 11 октября – целый 9-й батальон тибетской армии в полном составе. В декабре 1950 года пятнадцатилетний Далай-лама XIV со своей свитой покинул Лхасу и переселился в монастырь Донкар. Параллельно начались переговоры о мирном освобождении Тибета. Поскольку продолжать вооруженное сопротивление Тибет был не в состоянии, а поддержкой мировых держав, не спешивших ссориться с Китаем и стоявшим за его спиной Советским Союзом, пять лет назад одержавшим победу в войне с гитлеровцами, Далай-лама заручиться не смог, у тибетского руководства не оставалось иного выхода, как пойти на уступки Китаю и согласиться с включением Тибета в его состав в качестве автономного образования, сохраняющего при этом полный внутренний суверенитет.
Тибетская сторона выдвинула следующие требования: полная внутренняя независимость Тибета, отсутствие китайских войск на его территории, сохранение тибетской армии, присутствие китайского представителя в Лхасе с охраной не более 100 человек, причем представитель должен по вероисповеданию быть буддистом. В результате переговоров Тибет пошел на уступки – все военные и внешнеполитические вопросы переходили в компетенцию КНР, в Тибете создавался военный округ и размещался контингент НОАК. При этом Китай пообещал сохранить политическую и социальную систему Тибета. 23 мая 1951 года соглашение было подписано. Так Тибет стал национальным автономным районом в составе КНР, хотя некоторое время после введения китайских войск еще сохранял остатки внутренней автономии. Параллельно КНР начал создание тибетских национальных автономных районов в составе китайских провинций Цинхай, Ганьсу, Сычуань и Юньнань, где традиционно проживало значительное количество тибетоязычного населения, исповедовавшего ламаизм.
После установления власти Китая над Тибетом, Далай-лама возглавил автономный район. Однако Китай, разумеется, не собирался в действительности сохранять в незыблемом состоянии политическую систему Тибета, тем более, что она не укладывалась в рамки коммунистической идеологии, на которую ориентировалось китайское руководство. Постепенно в Тибет стало проникать значительное количество китайцев – как военнослужащих, так и гражданских лиц, направляемых для пропаганды коммунистической идеологии и атеизма. Естественно, что данная ситуация не устраивала тибетское духовенство и значительную часть тибетцев, находившихся под полным влиянием Далай-ламы. На территории старинных провинций Кам и Амдо, входивших ныне в состав провинций Ганьсу и Цинхай, атеизация тибетского населения шла полным темпом, что привело к восстанию верующих и массовому оттоку беженцев в Тибет, который пока еще пользовался определенной автономией. На территории южных районов Тибета развернулась настоящая партизанская война. Против НОАК действовали партизанские отряды общей численностью в 80 тысяч человек, которые подпитывались новыми людьми, бежавшими от китайских репрессий в провинциях Ганьсу и Цинхай.
Партизанская война в Тибете
10 марта 1959 года в Тибете в день религиозного праздника Монлам вспыхнуло народное восстание, организованное камскими и амдосскими беженцами. Восставшие захватили ряд важных зданий и напали на китайские военные и гражданские административные объекты. 28 марта китайский премьер Чжоу Эньлай объявил, что ««большинство калонов местного тибетского правительства и реакционная клика верхушки Тибета, войдя в сговор с империализмом и собрав мятежных бандитов, подняли мятеж, нанесли вред народу, увезли с собой Далай-ламу, сорвали Соглашение о мероприятиях по мирному освобождению Тибета, состоящее из 17 статей, а ночью 19 марта возглавили широкое наступление местных тибетских войск и мятежников на части Народно-освободительной армии в Лхасе». Восстание продолжалось 20 дней, и 30 марта было подавлено Народно-освободительной армией Китая. Однако в южных и центральных районах Тибета продолжилась партизанская война против китайских властей, длившаяся до конца 1970-х годов.
По результатам подавления восстания было уничтожено 87 тысяч тибетцев, 25 тысяч – арестовано. Далай-лама XIV и его сторонники бежали из страны в соседние Индию, Непал и Бутан. Начался массовый исход верующих тибетцев, преимущественно представителей духовенства и аристократии, из Тибета в другие государства. Всего в течение 1959 года эмигрировало более 80 тысяч тибетцев. Далай-лама, обосновавшийся в Индии, объявил о создании «тибетского правительства в изгнании». Таким образом, восстание, преследовавшее цели освобождения Тибета от китайского управления, в действительности оказалось выгодно именно китайским властям. Ведь после его подавления режим автономного правления Далай-ламы был ликвидирован, уничтожено или изгнано из страны активное ядро антикитайской оппозиции. Китай получил «широкий коридор» для окончательной модернизации Тибета по образцу остальных провинций страны и утверждения на его территории коммунистической идеологии и атеистического мировоззрения. На территории Тибета начались репрессии против ламаистского духовенства, а также верующего населения. Закрывались монастыри, монахи либо «перевоспитывались», либо уничтожались. Местные органы власти, существовавшие в период до 1959 года, были распущены, а их функции переданы китайским комитетам в составе военнослужащих НОАК и коммунистически настроенных тибетцев.
Сторонники независимости Тибета рассчитывали на помощь со стороны западных государств, однако она, по мнению тибетских руководителей, оказывалась не в должном объеме. Спецслужбы США обучали небольшие группы тибетцев на территории штата Колорадо и на острове Сайлан в Тихом океане, после чего на самолетах забрасывали на территорию Тибета. В 1960-е гг. началась подготовка тибетских партизан в тренировочном лагере на территории королевства Мустанг в Непале. Впрочем, отряды забрасываемых на территорию Тибета партизан, вооруженные винтовками, карабинами, минометами, очень скоро уничтожались превосходящими по силе частями китайской армии.
Тем не менее, США не увеличивали объемы военной помощи тибетским партизанам, поскольку в действительности были заинтересованы не столько в суверенитете Тибета, сколько в ослаблении китайских позиций в регионе.
До конца 1960-х гг. на юге Тибета действовало до 30-40 тысяч партизан, подпольные организации в крупных городах Тибета продолжали функционировать до 1976 года. Однако, реальной опасности для утвердившейся в Тибете власти Коммунистической партии Китая они уже не представляли. В особенности, если учитывать, что большая часть тибетского населения за прошедшие годы успела свыкнуться с китайским управлением, многие тибетцы вступали в ряды НОАК, делали военную и партийную карьеру и уже не помышляли о возвращении прежнего социально-политического устройства страны. Постепенно была свернута и помощь ЦРУ США тибетским партизанам, в особенности после того, как Китай рассорился с Советским Союзом и превратился в одного из ключевых оппонентов СССР в мировом коммунистическом движении.
Впрочем, подавление партизанской войны в Тибете не означало окончательного решения тибетского вопроса, равным образом, как и прекращения сопротивления тибетцев китайской власти. Так, в 1987-1989 гг. Тибетский автономный район Китая, как с 1965 г. назывался Тибет, сотрясла волна массовых беспорядков. Начавшись с демонстрации монахов в Лхасе 27 сентября 1987 года, беспорядки охватили не только территорию Тибетского района, но и распространились на соседние провинции Сычуань, Цинхай, Ганьсу и Юньнань, где также проживает значительное по численности тибетское население. В результате беспорядков погибло от 80 до 450 человек (по разным данным). Еще одно восстание вспыхнуло в марте 2008 года, когда тибетские монахи вышли на демонстрацию в память об изгнании Далай-ламы. Поддержавшая их толпа молодежи начала громить китайские магазины и учреждения. Погибло несколько человек. По итогам выступлений было арестовано 6500 тибетцев, четверо приговорены к смертной казни. Нестабильная политическая ситуация в регионе вынудила китайское руководство значительно увеличить количество тюрем и лагерей в Тибете и ближайших провинциях: в Тибетском автономном районе действует 25 тюрем и лагерей, еще 32 – в соседней провинции Цинхай.
Кому выгоден тибетский вопрос
Стимулирование антикитайских выступлений в Тибете осуществляется, в первую очередь, Далай-ламой XIV и его окружением. Обосновавшийся в Индии Далай-лама, естественно, надеется на возвращение независимости Тибета, утверждая, что китайское управление уничтожает культуру и религию тибетского народа. Во многом он прав – политика модернизации тибетского общества действительно изменила Тибет до неузнаваемости, ликвидировала многие традиционные основы жизнедеятельности тибетского общества. Вместе с тем, сложно утверждать, что именно в период шестидесятилетнего китайского управления Тибетом многократно возросло качество жизни тибетского населения. Были созданы светские образовательные учреждения, предприятия, современная социально-бытовая и коммуникационная инфраструктура, здравоохранение – то есть все то, чего были лишены тибетцы в годы независимости.
С другой стороны, многим тибетцам, в особенности представителям духовенства, не нравится политика Китая на подрыв роли ламаизма в общественной жизни региона. Данные настроения играют на руку сразу нескольким мировым и региональным державам. Во-первых, в независимости Тибета заинтересовано Дели, поскольку этот выход является оптимальным для создания буферного государства между Индией и Китаем. Во-вторых, сложно отрицать заинтересованность Соединенных Штатов, являющихся одним из основных геополитических соперников Китая, в подрыве политической и социальной стабильности в КНР. Наконец, Япония также видит в поддержке тибетского освободительного движения возможность ослабления позиций Китая в Азии.
Для развала китайского государства или, по крайней мере, его существенной дестабилизации, Соединенными Штатами будут использованы, в первую очередь, два ключевых инструмента давления – тибетский вопрос и уйгурский вопрос. При этом США, разумеется, не имеют никакой заинтересованности в создании сильных и независимых государств на территории современных Тибетского автономного района и Синьцзян-Уйгурского автономного района. Освободительные движения на этих территориях для американских спецслужб являются лишь инструментом давления на Китай, поэтому поддерживая тибетских или уйгурских оппозиционеров, американцы преследуют исключительно собственные цели, хоть и прикрывают их рассуждениями о правах человека и национальном самоопределении. Впрочем, открыто ссориться с КНР не собирается ни США, ни другие государства, поэтому все тибетские делегации, прибывающие в Соединенные Штаты или Великобританию за поддержкой, получают ответ, что Тибет является частью Китая, но есть «озабоченность соблюдением прав человека на его территории».
Движение за независимость Тибета поддерживается значительной частью западной общественности. Связано это, в первую очередь, с широким распространением интереса к буддизму, Тибету и тибетской культуре среди образованных слоев американского и европейского населения. В поддержку тибетской независимости высказывались Ричард Гир, Харрисон Форд, Стинг и другие медиаперсоны мирового уровня. Очень большое количество американцев и европейцев, а теперь уже и россиян, приняли буддизм тибетского толка и признают Далай-ламу своим духовным лидером. Соответственно, они поддерживают его позицию, в первую очередь руководствуясь мировоззренческим и конфессиональным выбором, а не соображениями социально-политической целесообразности, выгодности суверенитета самому тибетскому народу.
Представления американской и европейской общественности о Тибете во многом основаны на романтизации жизни в этой стране до включения в состав КНР. Тибет рисуется как мифическая сказочная страна без насилия, управляемая мудрыми буддийскими ламами, хотя подобная идеализация очень далека от реальности. По крайней мере, русскоязычные источники путешественников, побывавших в Тибете в начале ХХ века (а это воспоминания бурята Гомбожаба Цыбикова, знаменитого востоковеда Юрия Рериха – сына не менее известного художника Николая Рериха) свидетельствуют о социальной отсталости, нищете большей части населения, жестокости властей в тогдашнем суверенном Тибете. Отрицание реальных заслуг Китая в области обеспечения тибетского населения современными социальными благами, включая доступ к образованию и здравоохранению, искоренение в регионе рабства и феодальных отношений представляется либо следствием неосведомленности, либо намеренным искажением фактов. Более того, массовая поддержка на Западе движения за независимость Тибета в действительности лишь обрекает регион на ужесточение внутренней политики Китая, для которого позиция западной общественности по Тибету является свидетельством ангажированности тибетского движения за независимость западными державами и их спецслужбами.
Что касается позиций России по тибетскому вопросу, то следует помнить, что Россия является соседом и стратегическим партнером КНР, что побуждает российское руководство соблюдать дистанцию от тибетского национального движения. Так, Далай-ламе регулярно отказывали с разрешением визитов на территорию Российской Федерации, хотя в России в трех республиках – Калмыкии, Бурятии и Туве, а также в Иркутской и Читинской областях, – проживает значительное количество буддистов – представителей коренного населения этих регионов. Буддизм школы Гелугпа, главой которой и является Далай-лама, признается одной из четырех традиционных конфессий Российской Федерации. Естественно, что буддисты России имеют право лицезреть своего духовного лидера, но разрешение на въезд Далай-ламы в страну может осложнить отношения с КНР и Москва прекрасно понимает эти последствия.
Очевидно, что тибетский вопрос нуждается в политическом разрешении, поскольку любой иной исход принесет лишь горе и страдания тибетскому народу и другим народам региона и ни в коем случае не будет способствовать подлинному процветанию этой древней земли. Поскольку история взаимоотношений Китая и Тибета насчитывает более тысячи лет, можно говорить о том, что тибетский вопрос в его нынешнем виде – лишь одна из стадий многовековой коммуникации. Вероятно, гармонизация отношений между тибетцами – сторонниками традиционной модели развития, и китайским правительством наступила бы гораздо быстрее, если бы американские, британские, индийские власти не занимались усугублением ситуации, фактически подпитывая и стимулируя дестабилизацию политической обстановки в Тибете.
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
